***

Процентов семьдесят базы было перевёрнуто вверх дном, в воздухе стояло столько пыли, что только респиратор и спасал – да ещё драконья способность видеть в инфракрасном спектре. Из "загонщиков" в пределах видимости была только покалеченная стонущая Руби.

– Из тех двоих получился фарш, а серого разделало на две половины, – сказал забрызганный кровью Блиц, помогая Мадженте выбраться из-под очередного завала. – Хорошо, что у корабля был прочный корпус, не будь тут его трупика – раскурочило бы всё подчистую... Блин, столько мяса... Я в шоке.

Контр-доминатор почувствовала, что не в состоянии даже дать придурку оплеуху.

Невдалеке серебряный дракон, оря не своим голосом, стоял во весь рост, нисколько не заботясь о собственной безопасности, и гвоздил из аннигилятора по близлежащим холмам. Ещё двое, сидя за свежеопрокинутым куском некоего крупного оборудования, отстреливались более вменяемо.

– Слава Диктатору, что у нас ещё все материалы несгораемые... – начал было Блиц, но тут всего лишь в сантиметрке возле его головы просвистела крупнокалиберная пуля, ещё одна задела плечо, оставив вокруг царапины след из какого-то белого порошка.

– Вот рэйдэн! – неожиданно тонким голосом вскрикнул он, толкая только что поднятую начальницу на землю и падая сам, одновременно стреляя в сторону, откуда подвергся атаке.

– Свали!!! – взревела Маджента, стряхивая с себя майора и подскакивая к чьему-то брошенному аннигилятору, замеченному ей в одной из гор мусора. При этом мимо неё просвистели ещё несколько вражеских пуль, одна из которых чиркнула по поясу драконицы. Враги стреляли метко, используя малейшие просветы.

Контр-доминатор выпустила в сторону врага несколько очередей, в ответ ей снесли половину рога.

– Р-рэйдэн... Эй, недоумок, а ну, на землю! – скомандовала она, оглянувшись на берсеркерствующего на противоположном краю серебряного. Но для него было уже поздно... Буквально через пару секунд на глазах Мадженты погиб и второй сотрудник: со стороны наступающего оттуда врага протянулась длинная синяя полоса, без проблем пронзившая двухметровой толщины укрытие и отбросившая сидящего за ним дракона метров на десять. Пока он летел, его "укомплектовали" четырьмя пулями.

Оставшийся дракон метнулся к центру и с этого момента передвигался не иначе, как на брюхе.

– Проклятье! Они отовсюду нас достают! Пррроклятье!!!

Маджента последовала его примеру как раз вовремя – опоздай она на мгновение, и её постигла бы такая же судьба, как предыдущую жертву.

Сотрудник – цвет его чешуи, покрытой пылью, кровью и всевозможной трудноидентифицируемой грязью, уже не поддавался определению – стоя на четвереньках, лихорадочно шарил вокруг в поисках где-то виденной им гранаты.

– Хоть что-нибудь кидательное, чем можно взорвать этих тварей! Маджента, нас же мочат, как вонючих вейтаров, рэйдэн возьми!

Начальница подала ему один из "Квазаров".

– Только надо прицелиться.

– Рэйдэн побери, я не хочу прицеливаться! Они стреляют, как не знаю кто – я не хочу высовываться!!

– А я что могу поделать?! – огрызнулась Маджента, осторожно оглядывая доступные места. Вот где-то там, кажется, недавно была нетронутая коробка с какими-то детонаторами... Если они ещё живы – а должны быть, конструкция упаковки вроде рассчитывается на очень суровые удары – то их можно выгрести и попробовать взводить и кидать вместо гранат. Только придётся рискнуть и пробежать через очень хорошо простреливаемую область – как минимум, успеют оставить несколько царапин...

Ей на глаза неожиданно попался Блиц. Майор лежал на земле и бился в судорогах, с того места, на котором остался странный белый след от пули, шёл дым, а тело дракона выглядело так, будто из него стремительно уходила вся вода. Аналогичным образом выглядел и тот, которого вышвырнуло из укрытия – с той лишь разницей, что процесс прошёл в несколько раз быстрее, поэтому дракон был уже мёртв. Или, во всяком случае, без надежд на выживание.

Сотрудник не поддающегося определению цвета тоже заметил это обстоятельство и сделал из него правильные выводы.

– Не хочу, – повторил он. – Не хочу умирать, как вот он.

Нервы Мадженты, и без того давно державшиеся на тонкой ниточке начальственной гордости, окончательно сдали, когда мимо просвистела ещё одна пуля с кошмарной начинкой. Взвыв совершенно не по-драконьи, она, не глядя, выпустила заряд "Квазара" в сторону, откуда стреляли, и упала между двумя завалами, накрыв голову крыльями...

Она ждала, что сейчас по её душу придут эти неправдоподобные живучие и неправдоподобно натасканные на убийство драконов хумансы. Вот уже слышны шаги...

Но это оказался всего лишь синечешуйчатый, тот самый, рядом с которым ракета уничтожила сканер вместе с одной из сотрудниц. Только что кое-как выбравшийся из-под завала, прихрамывая, он волочил за собой два аннигилятора, бластер и рваный пояс, из которого выкатывались шарики металлик-взрывчатки.

Посмотрев в сторону начальницы и дракона не поддающегося определению цвета мутным, полувменяемым взглядом, он прохрипел:

– Я выхожу с этой рэйдэновой базы и ищу Блэка, Рапа, Аркана – кто ещё остался. У кого отваливается хвост идти со мной – могут сидеть здесь и ждать, пока их перестреляют.

Подобрав выпавший из руки дракона не поддающегося определению цвета "Квазар", он направился прочь.

– У них какие-то ненормальные пули... – проскулил дракон неопределённого цвета.

– Знаю.

– Им достаточно просто тебя задеть...

– Знаю.

Синий ушёл, оставив Мадженту и дракона неопределённого цвета на произвол их собственной судьбы.

***

Несмотря на прорыв, поводов для оптимизма у Темпуса не прибавилось.

Во-первых, потери уже перевалили за 75%. Во-вторых, боезапас подразделения был практически исчерпан. Спецназовцы, экономя пули и гранаты, почти полностью перешёл на лучевые модули – способность накапливать заряд из внешней среды был практически единственным достоинством этого вида оружия. Да и накопление заряда происходит во много раз медленнее, чем его расход...

Кроме всего прочего, происходило то, что и должно было происходить. Закономерность, подтверждённая логикой и практикой: воюющий со спецназом противник рано или поздно попытается обнаружить и уничтожить координационный центр. Три гуманоидных шестёрки и ящер двигались в сторону корабля именно с этой целью.

Для охраны координационного центра вокруг сосредотачивают наиболее хорошо вооружённых бойцов. Но о каком хорошем вооружении может идти речь с теми средствами, которые им предоставили сегодня?.. Принимая решение о высадке групп и положении корабля, Темпус рассчитывал так, чтобы, атакуя центр, противник сначала встретился бы с первой группой, затем попал бы под перекрёстный обстрел четвёртой и пятой – но атака была начата слишком поздно, и на пути врагов, кроме пятой группы, не оставалось никого.

Быстрый анализ ситуации показал, что шансов сохранить корабль нет. Ящер готовит к применению достаточно тяжёлое оружие, а шестёрки в состоянии обеспечить ему достаточное прикрытие...

Быстро отдав необходимые указания спецназу, Темпус отключился от системы, захватил свою личную аптечку и стал готовиться к экстренному катапультированию...

Соответствующая система успешно не работала. Хотя это должны были обнаружить и устранить ещё при техосмотре на базе.

Козлы! Уроды!!! И тут подсуетились!!!

Эмоции в сторону, он и сам хорош. Было достаточно свободных промежутков времени, чтобы уделить внимание проверке работоспособности столь важного узла – тем более, что им приходится пользоваться почти в 60% случаев.

В сердцах хряснув кулаком по стенке, Темпус бросился к аварийному выходу.

Теперь смысла героически погибать за родную землю и вовсе не было. Время подозрений закончилось – теперь техноэнергет точно знал, что это подстава. Совершенно невозможно допустить такое немыслимое количество таких "удачных" для противника ошибок случайно.

Кто-то совершенно намеренно захотел, чтобы ящеры понесли потери, но при этом полностью уничтожили отряд спецназа. Кто именно и с какой целью – это ещё выяснится. А сейчас наипервейшая задача – сделать так, чтобы выжил хоть кто-нибудь. Чтобы было, кому рассказать правду о случившемся. Вполне возможно, что о подведении базы уже позаботились, и в архивах и отчётах базы зафиксировано, что всё было сделано, как надо...

Корабль тряхнуло первым взрывом. Блин, где же этот долбаный аварийный топор?..

***

Охраны корабля на виду не было. Чего, впрочем, и следовало ожидать.

– Они нас ждут, – сообщил "друг", осторожно выглядывающий из-за камня. Подтверждая точность вывода, рядом с его головой по камню хлестнул луч, побудив хуманса немедленно спрятаться полностью. – Они почти попали, хотя я высунулся всего на два сантиметра. Возьмите на заметку...

– Я уже давно взял! – принюхавшись и приглядевшись, добавил золотой (при этом противник не упустил случая сделать ещё несколько выстрелов по выступившим частям его тела – на этот раз из крупнокалиберной винтовки). – Четверо. Постарайтесь положить их всех, когда выскочат.

Он вытащил "Квазар", дав сигнал "друзьям", бросил в сторону корабля пару "металликов" и, схватив второй рукой аннигилятор, бросился вперёд...

Может, фортуна наконец и повернулась к ним лицом, может, что ещё, но всё оказалось легче, чем он ожидал. Во всяком случае, в этот раз было совсем не похоже, что хумансы знают обо всех их шагах заранее.

Дракон рассчитывал по крайней мере успеть до того, как его прикончат, выстрелить по кораблю из "Квазара". Однако судьба подарила ему лишнее время – эту возможность надо было использовать. Его внимание обратилось на лысого хуманса в чёрном мундире с красными нашивками, успевшего выпргнуть из корабля...

***

Вот так! И ещё раз!

Кто сказал, что техноэнергеты – немощные дистрофики, которые не могут жить без навороченных систем жизнеобеспечения? Как бы не так! По крайней мере, сил на то, чтобы поработать топором, хватает!

Аварийный люк, естественно, заклинило на полпути – впрочем, теперь неудивительно. К счастью, фиксирующий механизм изначально рассчитывался на возможность заклинивания и был устроен так, что раздолбать его и разблокировать выход было сравнительно просто.

Первым, кого он заметил возле выхода, был один из спецназовцев.

– Ну какого?.. – раздражённо крикнул ему координатор. – Вы не меня спасать должны! Блин, у вас совсем другая... Японский городовой!!

Темпус своевременно заметил золотого ящера и уловил импульс его намерений, поэтому без лишних сил рванулся вперёд, увлекая за собой спецназовца. Мгновением позже серия взрывов превратила корабль в груду металлолома.

Последовало несколько секунд кувыркания вниз по склону. Спецназовец первым сумел вскочить на ноги.

– Извини, Темпус, но в нашу задачу входит и защита координатора – любой ценой, поскольку без него продолжать операцию нецелесообразно. Постарайся добежать до Влада, я их задержу...

Спецназовец успел заметить отблеск от летящего шарика и отскочить в сторону прежде, чем рвануло.

– Быстрее!

От взрыва второго шарика, брошенного с упреждением, так просто увернуться не удалось. Спецназовца швырнуло почти на десяток метров, при этом выбив из рук винтовку.

– Темпус, козёл, беги! Хрену ты стоишь!

Золотой дракон уже показался на вершине холма и вскинул оружие. Судя по всему, он правильно определился с приоритетом выбора цели.

Но Темпус был готов к такому повороту событий. Всякий уважающий себя техноэнергет ещё перед боем создаёт небольшой резерв на случай критической ситуации...

Сжав кулаки, прикрыв глаза и стиснув зубы, он высвободил часть заряда. Небольшой взрыв, видимый только для него (и, может быть, для жертвы).

На страшный вой ящера, неожиданно сведённого диким болевым спазмом, резво выскочили трое приспешников. Темпус уже засёк их внутренними сенсорами и ждал. Ещё один удар – шестёрок настигла та же судьба.

Техноэнергет достал табельный пистолет и сделал по контрольному выстрелу в катавшихся по земле гуманоидов. Ящера трогать пока не стал – вероятно, что пистолет может не пробить толстую шкуру, а получить хвостом, дёргающимся из стороны в сторону, вполне реально.

Спецназовец к тому времени успел встать и взять свою винтовку.

Обычного человека таким ударным воздействием убило бы сразу. Да и для бойца, невооружённым глазом видать, это не прошло даром...

– Пока всё спокойно, – сообщил Темпус, уделив квант времени оценке обстановки. – На будущее учти, что наша порода не так уж беззащитна... Что у тебя?

– Ещё повоюю.

Исчерпывающая формулировка. Какие конкретно получены травмы – разберутся на последующем медосмотре. В бою важно только одно: способен солдат продолжать боевые действия, или же нет.

– Можешь разобраться с этим? – Техноэнергет показал на ящера.

– Вполне.

– Он будет в таком состоянии ещё две минуты. Должно хватить.

Сам Темпус пошёл проверить, как дела у других спецназовцев.

В живых остался только один тяжёлораненый. Если бы ящерские подлипалы побросали свои дела и бросились спасать хозяина на секунду позже, не было бы и этого.

Пытаясь подняться, боец посмотрел на координатора.

– Темпус... Почему?.. Ты должен был...

– Молчи, – сказал Темпус, взваливая спецназовца на себя.

Сзади послышалось несколько выстрелов, вой ящера захлебнулся и замолк. Через пару секунд, пошатываясь, второй спецназовец вышел к останкам корабля и передал техноэнергету его аптечку.

– Если бы мне не пришлось прервать координацию... – мрачно произнёс Темпус, глядя в пространство. – Если бы я успел предупредить их, когда он собирается бросать эту фигню...

– Тебе было не до того, – сказал второй спецназовец, помогая ему нести раненого. – По инструкции, ты поступал правильно – жизнь координатора...

– Хватит про бюрократическую ценность моей жизни, хорошо? – перебил Темпус. Его, за множество миссий достаточно насмотревшегося на то, как другие люди (которых он считал ничуть не хуже себя) жертвуют собой, чтобы спасти "более ценного по инструкции" сотрудника, всегда неприятно коробило от лишнего напоминания о "пункте". – Без дополнительных средств вся польза от меня, как от лажового сканера – либо прямая видимость, либо сто метров максимум. Боец уровня Влада справится и без такой помощи.

От имплантантов поступил "синий" сигнал. Техноэнергет уделил несколько секунд тому, чтобы вколоть себе дозу светящегося зелёного вещества.

– Первая степень энергетического истощения, – сообщил он слегка обеспокоенному спецназовцу, отбрасывая шприц. – Если меня начнёт колбасить, не останавливайся и не отвлекайся. Это пройдёт минут через пять и, во всяком случае, идти самостоятельно с достаточной скоростью я буду в состоянии. Так... Нам туда.

Они двигались в сторону оставшихся бойцов.

– Интересно, сколько гадов мы перебили?

– Думаю, ещё остались – но проверять не будем. Влад тоже решил, что мы отступаем.

– Не завершив операцию... – произнёс спецназовец с каким-то оттенком вины.

– Я хочу, чтобы ты знал, – сказал Темпус очень серьёзно. – То, что здесь произошло – это преступление. И за это кое-кто ответит. Наша задача – выжить и доложить обо всём, как есть.

Спецназовец понимающе кивнул.

– Поэтому мы должны добраться до наших живыми – хоть кто-нибудь, неважно кто. Во-первых, надо предупредить, что нам не удалось добить всех. У армии есть приказ не вмешиваться в операцию санотрядов – они должны знать, что мы не справились, чтобы эти, очухвашись, никого врасплох не застали. Во-вторых, сообщить о том, что кое-кто хорошо постарался, чтобы осложнить нам жизнь.

Спецназовец ещё раз кивнул и оглянулся на двоих убитых.

– Блин, их даже похоронить по-нормальному не смогут... @#$%!!!..

Больно. Но такова всё та же инструкция – раненых спасать, трупы оставлять. Для технологий, которые не должны попадать в руки врага – например, для техноэнергетических имплантантов – предусматривается система самоуничтожения, когда пульс носителя падает ниже критической величины.

В настолько важном деле исключительно сухая и жестокая практика важнее чувств и эмоций. На подготовку нового бойца затрачивается больше ресурсов, чем на реабилитацию раненого. Став трупом, боец окончательно утрачивает свою ценность – соответственно, вынос его с поля боя, сопряжённый с возмоностью дополнительных потерь нецелесообразен. Не говоря о том, что часто нелюди любят делать из трупов мины и использовать их для организации других, не менее мерзких "сюрпризов".

Но даже в условиях таких правил используется любая возможность проявить человеческое. Что, вне всякого сомнения, и правильно – это и отличает людей от тех, с кем они борются... Кодекс чести бойцов санационного отряда состоит из ряда именно таких, не предусмотренных в бумажных положениях, но нерушимых принципов, за несоблюдение которых к трибуналу не привлекают, но которым, тем не менее, следуют железно. Один из них таков: пока в товарище теплится хоть одна искра жизни, ты обязан тащить его из передряги, независимо от трудностей...

***

Между тем, из остальных четырёх групп в живых осталось только пятеро спецназовцев – Влад, Кейн (чтобы сохранить боеспособность, ему (как, впрочем, и многим остальным) пришлось залезть в НЗ и наколоть себе по несколько норм стимулирующих инъекций трёх видов) и ещё трое раненых. Один был в состоянии с небольшой помощью идти более-менее самостоятельно, а других приходилось тащить.

О том, чтобы воевать до победного конца, уже не шло и речи. Владу не раз приходилось сталкиваться с проявлениями героизма, равносильного самоубийству, но во всех тридцати шести боевых вылетах, которые ему удалось пережить, самопожертвование всегда было оправданно. Сейчас же дело было безнадёжно. Тяготило лишь осознание, что они могут не успеть предупредить...

Первый из раненых очень переживал по поводу того, что забота о нём замедляет передвижение, и просил командира оставить его.

– Пока я ещё в состоянии нажимать на курок, – говорил он. – Просто так они меня не возьмут.

– Даже думать не смей, – отрезал Влад.

С Темпусом и остатком пятой группы они встретились, когда вышли к дороге на город. Координатор был достаточно плох – с ним происходила та самая "ломка", о которой он предупреждал у корабля.

– Всё нормально, это сейчас пройдёт, – сказал он, упреждая порыв Влада и Кейна немедленно броситься на помощь. – На сколько мы от них оторвались?

– Как только накрыли их артиллерию, парни начали раскладывать термические мины. – Влад как раз занимался установкой одной из них – невзрачного прозрачного прямоугольника, заметить который было легко только с катастрофически близкого расстояния. – Этих штук просто катастрофически мало, но одного из ящеров удалось заманить и рвануть, теперь они предпочитают не рисковать и ищут мины. Надеюсь, что это их достаточно замедлило.

Однако, судя по всему, все мало в это верили и готовились к худшему...

– Сколько их может быть? – спросил Влад.

– Когда я отключался от корабля, на вас нацеливались три ящера и четыре шестёрки. Поблизости ошивался ещё один и трое.

– Один ящер попал на ту самую мину, двух шестёрок мы сняли, – прикинул командир.

– На их базе есть ещё. Не могу гарантировать, что они не пошли на помощь... – Краем сенсоров Темпус ощутил приближение ящерского мыслительного фона. Нет, всё-таки им не уйти... Остальные поняли его без слов: чудес не бывает.

– В моём пулемётном модуле хватит на две очереди, – сказал Влад, падая на землю и выставляя винтовку. – Если дико повезёт, свалю одного ящера.

Раненый спецназовец протянул Кейну своё крупнокалиберное ружьё.

– Один дегидратирующий патрон. Ты в лучшем состоянии, постарайся не промазать.

Сам он взял винтовку товарища и приготовился принять посильное участие в бою.

– Если дело будет совсем дрянь, то можешь мной прикрыться...

– Я смогу вывести одного-двух ящеров из боя, – внёс своё слово Темпус. – Но есть вероятность, что не получится.

Из-за последнего холма перед дорогой уже отчётливо доносилось злобное рычание.

– Да поможет нам господь бог, если он есть... – прошептал командир через стиснутые зубы.

Судя по звуку – один по центру, один чуть правее. Кажется, ящеры взбудоражены до такой крайности, что инстинкт самосохранения у них притуплён – это слегка упростит задачу. Теперь главное – правильно подобрать момент и не промахнуться...

Краем глаза он обратил внимание на то, что со вторым тяжелораненым – парнем, вот уже шесть минут лежащим без сознания от потери крови (плюс ещё лошадиная доза кровезаменителя, которым он накачал себя, чтобы подольше пробыть в состоянии оказывать огневую поддержку товарищам), происходит что-то странное.

– Э! – изумлённо воскликнул Темпус. – Какого?..

Можно было сказать, что он выразил общее мнение.

Со спецназовцем происходила совершенно невероятная метаморфоза. Всего несколько секунд – и вместо бойца в камуфляже и противогазе перед ними лежал внушительного вида мужик, к описанию которого ближе всего подошла бы фраза "киношный стереотип сотрудника органов безопасности". Чёрный пиджак, непроницаемые солнцезащитные очки, характерная причёска – и абсолютно каменное выражение лица...

Собственно, уже и не лежал, а стоял на ногах, и к тому же держал в руках некое внушительного и навороченного вида оружие. Это дошло до изумлённых бойцов лишь через пару секунд.

– Вы продолжаете следовать своему плану. – Голос мужика сильно отдавал металлом – во всех смыслах этого выражения. – Оповещаете гарнизон и делаете подробный доклад в Центр. На остальные вопросы не отвлекаетесь. Остальные вопросы я беру на себя.

Перехватив свой смертоубийственный агрегат одной рукой, второй он сделал короткий жест. Пространство с правой стороны от дороги поплыло – словно его наблюдали из-под воды.

– У вас будет полчаса, для них за это время пройдёт только две минуты. Не тратьте время зря. На всякий случай дам одну подсказку. Ты, – мужик указал на Темпуса. – Конфигурация для обхода псионной защиты драконов. Запоминай.

Он протянул руку вперёд, раскрытой ладонью вверх, и над ней, быстро сменяя друг друга, промелькнул ряд абстрактных голографических значков.

– Псионный укол – один из немногих приёмов, способных с определённой вероятностью пробить любую защиту, – сказал мужик, убирая ладонь. – Ты выбрал оптимальную тактику. Однако у тебя был риск, что приём не удастся, а если бы у дракона была защита активного типа, тебя бы ударило энергетическим отражением.

По его лицу пробежала скупая и бесстрастная улыбка.

– Но сейчас твоих энергетических запасов на атаку такой мощности не хватит. Тебе дана конфигурация, используй её для менее затратных приёмов. Это на случай, если кто-нибудь сможет вас догнать. Возможно, не понадобится, но тем не менее.

Мужик снова взял оружие двумя руками, щёлкнул затвором и двумя тумблерами, включив лазерный прицел.

– Ещё одна вещь. Вы меня не видели и ничего обо мне не знаете. Вы смогли уйти сами. Будете отстаивать эту точку зрения даже под страхом смерти. Это всё. Время пошло.

Подняв пушку, он шагнул через "водяной" барьер и исчез из виду.

Влад от удивления даже не смог выговорить ругательное слово, остальные не стали и пытаться. Конечно, бывают рационально необъяснимые вещи, но такое – извините, *такое* уже не лезло ни в какие ворота...

– Алая сталь? – высказал догадку Кейн.

– Что-то я не припомню, чтобы даже они были способны на такие фокусы, – Темпус поёжился. – А вообще, не поминай лихо, пока оно тихо...

Одно было предельно ясно: сейчас время не терзаться научно-философскими сомнениями, а двигать и не оглядываться по сторонам. Никто не знал, что за сила и с какой целью решила вмешаться в ход событий, но почему-то все твёрдо понимали, что связываться с ней и путаться под ногами крайне нежелательно.

***

Идущий впереди "друг" с карманным детектором мин сделал всем знак отодвинуться, аккуратно отошёл сам и, прицелившись, сделал несколько выстрелов по внешне ничем не примечательному участку земли. Вспышка – мина сработала и больше не опасна.

– В радиусе 25 метров больше нет, – сообщил импровизированный сапёр.

Блэксан пошарил в кармане пояса на предмет очередного "металлика". Убойный эффект обезвоживающих пуль пришлось познать на горьком опыте, поэтому на выстрелы, даже шальные, никто старался не нарываться. Перед преодолением каждого следующего холма или оврага туда сначала бросали по несколько шариков взрывчатки, потом "друзья" занимали участок, беря первый удар на себя и облегчая манёвр драконам, потом, когда пространство до следующего перевала оказывалось свободно от противника, проводили поиск мин, оставленных на их пути. Противник, судя по всему, был более не настроен на сопротивление и твёрдо держал курс на отступление – по крайней мере, в подавляющем большинстве случаев оказывалось, что на очередном занятом пространстве уже давно никого нет. Но разрыв, по всей видимости, сокращался. По крайней мере, последние два раза с противоположных холмов отстреливались – таким образом они уже потеряли одного "друга", ещё один получил лёгкие ранения...

В поясе было пусто.

– У меня закончились, – сообщил Блэксан.

– У меня тоже, – отозвался Ривер.

На "друзей" рассчитывать не приходилось – в связи с кругом работ, отведённым для них, ношение взрывчатых веществ хумансам не полагалось.

Итак, стало быть, на последнем рубеже придётся рискнуть. Сейчас они окажутся лицом к лицу – и всё будет зависеть от того, сколько осталось хумансов и кто быстрее нажмёт на курок...

– Конечно, это не моё дело, – высказал мнение сапёр, – но, на мой взгляд, если противник отступает, то вам уже не имеет смысл подвергать свою жизнь опасности.

– А ты уверен, что они отступают? – хмыкнул десантник. – Можешь поручиться, что они не хотят сделать крюк и зайти на нас со стороны базы? Или не уготовят ещё что-то?

– Боюсь, мы сейчас ни за что не можем поручиться, – подумав, сказал "друг". Не очень оптимистично, но, по крайней мере, честно.

– Тогда доверься моей интуиции, – сказал Блэксан, сплёвывая. – Я с такими, как ты, воевал двадцать четыре года, и все повадки вашей хумансовской породы хвостом чую. А мой хвост сейчас подсказывает – не дать уйти ни одному.

С учётом прошлых стычек, даже принимая во внимание то, что некоторое время назад действия врага перестали упреждать их на несколько секунд (наверное, стоило сказать спасибо группе Аркана, занявшейся вражеским кораблём и "прорицателем"), шансы на успех составляют примерно один к двум. Но бездействовать – значит, рисковать ещё больше.

Вроде, все готовы.

Обратный отсчёт...

Блэксан почуял неладное за секунду до того, как за холмом возникла прозрачная колеблющаяся стена, и вовремя отменил манёвр.

– Что ещё за фигню они придумали? – не сдержался Ривер, у которого нервы и без того были накалены до предела (можно сказать, что и в буквальном смысле тоже – благодаря недавнему инциденту со скафандром).

Вместо ответа чёрный дракон, присев за массив какой-то проржавевшей железной конструкции, сделал несколько жестов, имеющих смысл "заткнуться и перестать представлять собой удобную для обстрела мишень".

Долго держать перевал на прицеле и гадать, что изобрёл противник, не пришлось. Перед ними возник какой-то терминатороподобный хуманс в чёрных очках, чёрном костюме и с увесистым стволом наперевес.

На это трудно было смотреть иначе, чем на неправдоподобно дешёвый эффект, абсолютно неуместный в данной ситуации. Блэксан, на секунду растерявшись, удивлённо оглянулся на остальных – ему ответили такими же взглядами...

Впрочем, растерянность длилась недолго – на хуманса немедленно обрушили шквальный огонь.

В это трудно было поверить, но он увернулся от каждого выстрела! Телодвижения противника были невероятно стремительны. Мужик оказался за их спинами раньше, чем кто-либо успел осознать, что лупит по пустому месту.

Резко развернувшись, Блэксан увидел на груди у товарища недвусмысленную отметку из трёх красных точек.

"Друзья" и драконы реагировали настолько быстро, насколько это было возможно, но проклятый хуманс всё равно был быстрее всех – даже быстрее лучевых пуль, рэйдэн бы его побрал! Ривера не спасла никакая скорость...

Сверкнув серебряной молнией, крупный снаряд прошёл сквозь тело дракона и находящийся за ним камень, словно через масло. Особенно поражала точность прицеливания. Дракон может выжить после многих увечий – но только не после сквозного ранения в эту точку шеи... Ривер подёргался несколько секунд, дав "друзьям" повод сделать смехотворную по своей бессмысленности попытку хоть что-то сделать для спасения его жизни.

Было очевидно, что мужик был в состоянии перестрелять их всех так быстро, что никто не успеет даже понять, что случилось. Но по каким-то причинам он предпочитал поиграть с жертвами. Вероятно, получить удовольствие? – впрочем, если оно было и так, то на его непроницаемой роже это абсолютно не отражалось. Маневрирование между выстрелами, демонстративно медленное нацеливание своей пушки и не менее демонстративная задержка перед выстрелом – чтобы дать жертве пометаться и осознать, что все её усилия тщетны, что уже не вырваться из прицела, не укрыться за камнем или обломком – с неестественной лёгкостью серебристые снаряды пробивали всё насквозь...

Блэксан отчего-то твёрдо знал, что он назначен на десерт. Поэтому тратить патроны, в отличие от взбудоражившихся "друзей", не стал, а то время, пока остальных планомерно отстреливали, решил употребить на занятие, более полезное... Страдать от ощущения собственного бессилия перед упивающимся своей крутостью гадом в его планы не входило.

Упаковка ускорителя метаболизма в заднем кармане. НЗ, шесть доз. Если опрокинуть все сразу, дожить до момента окончания действия, скорее всего, не удастся. Но его это теперь не волновало.

К тому моменту, когда последний "друг" рухнул, недосчитавшись половины черепа, зелье уже действовало вовсю. Было жарко, как в преисподней; в глазах темнело, мысли путались, а тело, (вплоть до костей, включая протезы из сверхпрочного дракийского пластика) будто утратило свою твёрдость... Блэксан только сейчас понял, как давно он перестал реагировать на боль. Интересно, во сколько раз он ускорился? Сто? Больше?.. Совсем не до математики... Сколькикратный там резерв прочности заложен в драконье тело? Вот, считай, практически до него добрались.

Собрав волю в кулак, дракон устремил взгляд на противника.

– Ну что, поиграть захотелось? – прорычал он (точнее, попытался прорычать – почти не слушался ни язык, ни глотка). – Давай поиграем...

Мужик в чёрных очках улыбнулся бесцветной улыбкой и стал поднимать пушку. Медленно. Очень медленно.

Блэксан оскалился, насколько это позволяли одеревеневшие губы, и приступил к манёвру. Обманное движение, рывок в противоположную сторону и несколько выстрелов из бластера – четыре точным прицелом, ещё двенадцать на упреждение возможного ... Меткость, которую удалось из себя выжать, определённо, недостойна десантника. Но зато полёт зарядов виден невооружённым глазом, а ручка бластера разогрелась до такой степени, что обожгла руку. Неплохо!..

Мужик на этот раз уклоняться не стал. Он выставил вперёд открытую ладонь... блин, на такой скорости таких чётких телодвижений просто не может быть! Потому что не может быть никогда!.. От руки разошлось несколько кругов, будто он прикоснулся к поверхности воды – и выстрелы разбились о непробиваемую невидимую поверхность.

Удивления больше не было, а последняя рациональная мысль слабого разума умерла несколько минут назад. Осталось только бешенство.

– Ну, всё, урод!..

Резкий выдох, от которого обожгло лёгкие – наверное, на нормальной скорости это был бы рёв – и все силы, какие только есть, вложены в прыжок.

Кажется, разрывается сердце и трещат ломающиеся кости... Уже неважно. Долететь до врага живым дракон не рассчитывал, всё, что он хотел – любой ценой уничтожить гада. Хотя бы задавить трехтонным грузом своего трупа.

Но проклятый хуманс отступал слишком резво. И при этом не забывал посылать в дракона смертоносные снаряды.

***

Вопль, шараханье от очередного хуманса – и лишь через секунду наступает понимание, что это всего лишь очередной труп... Уже далеко не первый раз с того момента, как дракон преодолел выжженное драконьей артиллерией кольцо вокруг базы и шёл по следам Блэксана и Ривера.

Синечешуйчатого никогда не пробирал такой мандраж. Особенно остро он понял это тогда, когда, выпустив четверть обоймы в сторону слабого шороха возле камня, обнаружил, что его жертвой стал какой-то безобидный мелкий зверёк (трудно было сказать, глядя на оставшееся от него мокрое место, какой именно).

А ведь о сотрудниках ОВБД бытует совсем другое мнение... Насколько безнадёжной не казалась бы ситуация – они всегда спокойны и расчётливы; мощь драконьего разума, неподвластная эмоциям и панике, неизменно находит из положения единственно правильный выход. Смешно подумать, он и сам, вплоть до недавнего времени, так думал о себе и коллегах...

Пока не увидел, чего на самом деле стоит хвалёное спокойствие.

А всего-то и потребовалось им, чтобы превратиться в запуганных ящериц – увидеть, как легко за несколько секунд можно перебить полдесятка драконов!..

Перед глазами до сих пор стояла зелёная сотрудница со сканером. Живое существо, способное мыслить, любить и радоваться... а потом – неожиданное ощущение того, как много теплой и липкой крови было в её теле...

О какой-либо легендарной драконьей доблести давно не шло и речи. Синего гнал вперёд банальный страх за жизнь: ни в малейшей мере не хотелось сидеть на базе и ждать, пока хумансы окончательно зажмут их в кольцо и добьют оставшихся. Нужно выйти на десантников. Они помогут. Они не дадут его убить.

Думать о том, что остальные, как и оставшиеся на базе, сейчас могут точно так же, лёжа на брюхе, накрывшись крыльями и малодушно повизгивая, ожидать кончины, синий решительно отказывался. Судьба просто не может быть с ним так жестока! Пусть с каким-нибудь хумансом, с грифоном, с вейтаром, наконец – но только не с ним, не с драконом! Так не должно быть! Драконы – доминирующие существа во вселен...

...а вот и десантники. Точнее, то, что осталось от них и от хумансов сопровождения.

Так не должно быть!!!

– Ривер! Блэк!

Он не хотел верить своим глазам. Он, наверное, не меньше двух минут бегал от одного трупа к другому, тормоша их и пытаясь нащупать пульс. Хотя элементарная логика подсказывала, что после таких ран не живут... Но какая такая, к рэйдэну, логика?! Так не должно быть!!! Только не с ними!!! Только не сейчас, когда они так нужны!!!

– Ящеры позорные, вставайте! Я не могу драться один! Вставайте!!!

Он надавал Риверу оплеух, потом перешёл на пинки и болевые приёмы. Результата это не принесло, если не считать того, что синий выдохся.

– Нет, я не верю... Вы не можете!.. Мать вашу, вы не можете так со мной поступать!

Ни звука, ни малейшего колебания воздуха; даже натренированное за время карьеры охотника периферическое зрение не уловило никакого движения. Тем не менее, с внезапной остротой он понял, что справа кто-то стоит – и медленно перевёл взгляд с тусклых мёртвых глаз Ривера на хуманса с навороченным ружьём.

Хуманс, скривив губы, кивнул синему, недвусмысленно подтверждая его невысказанные догадки, и движением, настолько быстрым, что драконий глаз не успел на нём сфокусироваться, нацелил оружие.

Сотруднику ОВБД, наверное, следовало бы заняться вопросом, какими запрещёнными технологиями накачан этот вояка? – мелькнула издевательская мысль. Это было последнее, что пронеслось в захлёстываемом страхом разуме.

Синий пятился, подвывая и разряжая во врага оба аннигилятора. А когда патроны закончились, но невредимый хуманс продолжал стоять и исправно целиться ему в переносицу, страх перерос в пронизывающий ледяной ужас, намертво сковавший тело. Дракон закрыл глаза и истошно завизжал.

Смертоносные пули свистели вокруг головы, промахиваясь на считаные сантиметры – каждый раз всё меньше и меньше. Синий не сомневался, что рано или поздно одна из них вонзится ему в переносицу...

Он визжал ещё около полуминуты после того, как хуманс перестал стрелять. И ещё столько же прошло, прежде чем дракон решился открыть глаза.

Хуманс засмеялся металлически-скрежещущим смехом, на глазах изменяя внешность. Открытая физиономия в тёмных очках превратилась в противогаз, чёрный пиджак – в окровавленную камуфляжную форму...

Синий не стал ждать, чем закончится эта трансформация, а рванул прочь.

***

...Судя по всему, непонятный мужик не смог решить проблему до конца. Во всяком случае, синий ящер, вырвавшийся сзади них на прямой участок дороги, выглядел достаточно живым и опасным.

– Гадский папа, не отстаёт!! – Кейн поднял винтовку, но Темпус его остановил.

– Всё равно с такого расстояния не попадёшь.

Сконцентрировавшись и настроившись на подсказанную конфигурацию, он послал ящеру заряд наведённого провала в восприятии. Не смертельно, но эффективно и достаточно незатратно. Не хватало, чтобы остальным пришлось тащить ещё и его, обездвиженного от окончательного энергоистощения – и без того двигаются медленно...

– Когда он очухается, то первым делом соберёт остальных и попрётся за нами, – заметил Влад с нотками неодобрения, глядя на заметавшегося ящера.

– Не поверишь, но он был в дикой панике, – сообщил Темпус, проверяя функциональность радиопередатчика. – В любом случае, скоро мы выберемся из мёртвой зоны и вызвать подмогу... Метров триста ещё?

– Чуть меньше... – Командир злобно поглядел на дорогу в обе стороны – на этом живописном склоне они будут видны ещё долго и замечательно. Разве что камуфляжная форма выручит – однако опыт показывал, что на большинство нелюдей этот трюк действует недостаточно хорошо. – Щас ещё попадём в запретную зону, а наши, не разобравшись, лупанут – будет, блин, совсем замечательно...

– Зона полного невмешательства в наши операции – пятнадцать с половиной километров минимум, – напомнил Темпус, вглядываясь в поднимающийся из-за складок местности дым с ящерской базы. – Я за другое боюсь. Как там принято действовать в "красной" ситуации? Полная и немедленная эвакуация базы, это точно помню, и ещё – какую там бишь площадь под бомбардировку?

– Хочешь сказать?..

Темпус мрачно кивнул.

– Обычно в таких случаях сначала присылают хоть какой-нибудь гроб на колёсах и вывозят выживших, но... Сам видел – порой попадаются такие [цензоред] в погонах, что считают это неоправданным риском. Особенно в Центре.

– Такие уроды долго не живут... – процедил Кейн, сжимая винтовку. – С ними разговор короткий...

Темпус бессильно развёл руками. Человеку родом с северного побережья, где каждый день воюют с нелюдями, где человек человеку друг и брат (иначе не выживешь), всегда трудно воспринимать особенности менталитета избалованного в этом смысле Центра. Здесь-то о нелюдях узнают только по сводкам. Здесь другие заботы...

– В Центре с другими врагами воюют, Кейн. А когда человек против человека – тут в ходу другие принципы.

Оттащив раненых за более-менее густой кустарник, они сделали остановку.

– Что делать будем? – мрачно спросил командир.

– Думаю сделать так, – предложил Темпус. – У тебя вроде бы есть радио?

Влад извлёк футляр из одного из карманов.

– Отлично. Значит, сейчас пробегаем триста метров, потом выходишь на связь с фуражками и говоришь, что операция пока идёт успешно, но так, мол, и так, набралось тяжелораненых, надо *СРОЧНО* помочь доставить. Важно, чтобы это сделал не координатор – не то сразу заподозрят, что дело дрянь. Потом ждём, когда за нами присылают труповоз, намекаем водителю, чтобы со всей дури гнал прямиком к самой главной фуражке, и там уже каемся в обмане.

Командир усмехнулся.

– На подсудное дело идём... Материться будут, как сапожники.

– Главное – не оставим просто так эту подставу, – заметил Темпус. – Пока есть живые свидетели, кое-кому придётся с ними считаться, да и ребята из профсоюза подхватят, как только узнают. А от трибунала мне отмазываться не впервой, кой-каким премудростям обученный.

– Продержитесь пять минут без нас? – спросил Влад. Кейн и легко раненый спецназовец сделали по недвусмысленному жесту, означавшему категорический положительный ответ.

На ходу командир расчехлял блестящую коробочку и вытягивал из не антенну.

– Собственное, – пояснил он. – Когда-то посоветовали всегда держать при себе пару-другую штук, помимо табельных – блин, умные были люди... Если живым вылезу – первым делом прикуплю из-под полы несколько гранат, и бойцам буду советовать...

Темпус основное внимание сосредоточил на работе с имплантантами. Нужно подготовить кое-какие материалы – так сказать, небольшие меры на тот случай, если план не удастся (да и если удастся, тоже пригодится попозже). Он зальёт кое-какую информацию о наиболее интересных подробностях этой "миссии" одному своему знакомому из контрразведки. Точнее, трём знакомым – по одной штуке на каждый из противоборствующих отделов. Для надёжности.

***

Дальше...